Праздничные обычаи

Вожане издавна приняли православие, но еще долго сохраняли свои древние обряды, поклоняясь деревьям и большим камням, родникам и рекам, солнцу и месяцу. Даже в ХХ веке им приносили в жертву быков, овец и петухов.

По представлениям води, существовали хозяева-хранители (алтиайн или алтыы) дома и двора, риги и бани, вод и лесов. Самыми доброжелательными были домовые духи — домовой (домовика) и хозяйка очага (тулче-эма). Чем дальше жили духи от дома человека, тем они были опаснее. Мать леса (мэттс-эмя) не только давала ягоды и грибы крестьянам, но и могла навсегда увести в свой дом заблудившихся детей. Самыми грозными считались водяные хозяева: мать воды (вээ-эмя) поднимала воду, закручивала водовороты, могла утопить людей. В каждой водской деревне знали о летучей огненной змее (леммюз), которая рождалась из яйца и приносила в дом своего хозяина зерно, молоко и богатство, забирая их у соседей.

В новогоднее утро вожане надевали новую одежду и клали в карман деньги, при этом с опаской поглядывая на дверь. Если первой в наступившем году в дом входила женщина, то, говорили, счастья не будет весь год. А вот приход мужчины давал надежду на хороший урожай, приплод скота и удачу во всех делах.

Водские куклы

Вечером праздника Крещения (Весириссе), как только темнело, хозяин с миской вареного гороха выходил из дому и бросал горох на двор со словами: «Мороз, мороз, приходи кушать горох зимой, не приходи летом!» Остатки гороха запирали в амбар под замок, давали его курам. Вожане верили, что в таком случае урожай гороха будет обильным, а куры будут хорошо плодиться, и летом их не тронут ястребы.

Масленицу вожане называли Чихлаго, что в переводе означает «залог», «договор». Вероятно, в прежние времена в эти дни крестьянин заключал «договор» с духами земли о помощи в выращивании нового урожая, прежде всего льна.

Накануне Пасхи (Энипяйвя) хозяева старались защитить свое имущество и скот от злых сил, а утром пасхального дня все ходили на холмы смотреть, как встает солнце: считалось, что на Энипяйвя оно от радости «танцует». Вечером молодые начинали качаться на качелях.

В Егорьев день, по-водски Юрчи, в деревнях праздновали первый день выгона скота на пастбище, а вечером на краю поля молодежь разводила большой юрьевский костер и не было конца веселым играм, задорным танцам, смеху и песням.

Был в водских деревнях и особый праздник Ликопяйвя (День мытья), когда работа соединялась с весельем. Все деревенские женщины собирались чистить место стирки и при этом искали лягушек: если в первый раз увидишь лягушку в воде, то лето будет удачным, а если на земле — жди засухи.

Вознесение (Мааэнчяюз) было у вожан одним из главных праздников года. Считалось, что в этот день родилась земля, она отдыхала и была святой, поэтому строжайше запрещалось заниматься любой работой, связанной с землей. Нельзя было копать, пахать, сеять, сажать, собирать цветы и другие растения. Даже ходить надо было медленно и мягко — не разрешалось топтать траву и бегать по земле, ударяя ее ногами.

Свои обычаи были у вожан и в Петров день (Пядря), когда девушки и молодые женщины «ходили за желтым» — собирали особые травы для окраски нитей и тканей в яркий желтый цвет.

Особо почитался у води Ильин день (Иилия), связанный с древним культом бога-громовержца. В честь Ильи ставили часовни, ему посвящали деревья. В пятницу перед Ильиным днем устраивалась братчина (вакковы) — этот праздник проводили «без чужих» гостей в рощах или просторных ригах. Еще сто лет назад в Ильин день вожане приносили в жертву животных: резали быка или корову, голову и внутренности животного бросали в реку или озеро, а мясо варили и съедали.

В праздник Воздвижения Креста (Виижения) нельзя было ходить в лес: на сухих пригорках проходил «змеиный суд», который вершил «хозяин» змей, после чего все пресмыкающиеся уползали под землю.

С Покрова начинались молодежные посиделки, а в Настасьин день (Настассия) вожане отмечали «овечий» праздник.

Главным зимним праздником было Рождество (Ряштога). Чтобы в канун этого дня нечистая сила не проникла в дом, вожане обязательно с наступлением темноты крестили все двери и оконные проемы. Порой хозяин осенял крестом все проемы в избе топором, а затем клал его под стол. Туда же помещали и самую мягкую солому, чтобы пришедшие на праздник души умерших могли отдохнуть. В начале ХX века в водских домах стали появляться и украшенные елки, но их не ставили на пол, а подвешивали к потолку для «защиты от детей».

Водская кухня

Караваи у води были круглыми или овальным. Их пекли большими, иногда весом до 4,5 кг! Из ржаной муки делали пироги (пиирагад) с капустой, рыбой, грибами, картошкой, а на сковородах жарили небольшие ржаные лепешки чаммель-какко. Рожь использовали и для древнего блюда кулаги мяхчя.

Из ячменя варили кашу на воде (роопа), она была основной ежедневной пищей. Из ячменной муки делали лепешки иивакко.

Варили щи из свежей и кислой капусты (рока). Часто появлялась на столе уха, по праздникам — из налима. В Луге водилась минога — она была желанным блюдом. Мясо ели редко, в основном по воскресеньям и праздникам или перед тяжелой работой.

В обычные дни пили травяной чай. Главным праздничным и ритуальным напитком издавна было пиво (ылу).

Свадебные и семейные традиции

Водские девушки и парни сначала договаривались о свадьбе между собой, а потом уже объявляли родителям.

Сватовство состояло из двух визитов. Сваты привозили с собой сладости и пирог чиима-пиирага — он призван был обеспечить новой семье плодородие, и тот, кто его ел, должен был при этом «ржать как лошадь».

Перед свадьбой в домах жениха и невесты многодетные деревенские женщины пекли свадебные караваи (курсси), так как после венчания жених и невеста возвращались каждый в свой дом и там устраивали вечеринки.

На следующий день, когда приезжал жених, невесту отводили в комнату, где женщины при сильном плаче и крике остригали ей волосы, которые тут же сжигали или отдавали жениху. Издавна считалось, что в волосах женщины живут духи-покровители ее рода, которые могут доставить неприятности семье жениха. Сведения о бритье голов у водских замужних женщин восходят еще к XVI веку. До конца XIX века невестам брили голову, позже волосы лишь коротко обрезали.

Когда рождался ребенок, имя ему давал священник. В быту же пользовались народными формами этих имен: Агриппину звали Огру, Григория — Кигориа, Михаила — Мико, Евдокию — Оудекки, Авдотью — Отью, Ивана — Иво, Матрену — Матьё и т.д.

Водский фольклор

Детский водский ансамбль «Линнуд» школы в посёлке Усть-Луга

Еще в середине XIX века Элиас Лённрот, всемирно известный собиратель фольклора и составитель «Калевалы», только от одной жительницы деревни Котлы Анны Ивановой узнал 29 водских свадебных песен.

Народные песни води схожи с песнями ижор, карел, финнов и эстонцев: у них особый стихотворный размер, но нет рифм. Существовали свадебные, календарные, обрядовые, качельные и колыбельные песни.

Древним музыкальным инструментом води был канныл, схожий с русскими гуслями. Часто играли на роогопилли — дудке из тростниковой трубки (роого — «тростник») и на пилли — простой флейте из ивовой коры, реже — на волынке раккопилли. Водские пастухи умело наигрывали на обмотанной берестой деревянной пастушеской трубе.

В XX веке в водских деревнях зазвучала русская гармоника, появились частушки и новые хороводные рифмованные песни, часто распеваемые на русском языке.

Татьяна Пангина