Следующими документами из числа сохранившихся до настоящего времени, которые в том числе дают представление о процессе освоения возвращенных в состав государства территорий, как бы это не показалось на первый взгляд странным, являются особые церковные книги, называемые исповедными росписями. После того как в 1722 году Священный Синод принял закон о необходимости ежегодного совершения Таинства Исповеди для всех православных людей старше 7 лет, священники в обязательном порядке начали вести ежегодные книги исповедной росписи. Кроме записи о совершении или не совершении за каждый прошедший год прихожанами Таинства Исповеди в книгах содержатся сведения о селениях находящихся на территории прихода данной церкви их названии и размерах, а также ведомость прихожан живущих в этих селениях включая состав их семей с указанием имен и возраста. Весьма важной информацией является и отношение прихожан к определенному сословию: будь то к духовенству, военным, статским, купцам, мещанам, крестьянам, если он крепостной, то указывается его владелец.
План усадьбы Н.И.Неплюева 1780г.
В 18 веке вплоть до семидесятых годов все православное население левобережной части Невы между реками Тосна и Мойка составляло приход церкви святого Николая Чудотворца села Никольского, «что при тосненских каменоломных заводах».
В книге исповедной росписи за 1740 год рукой священника Михаила Аввакумова сделана запись, что в деревне «Пели» подполковника князя Луки Ивановича Долгорукова имеется всего один двор, где живет семья крестьянина его Осипа Владимирова, а при деревне «Святии», что на берегу одноименной реки имеется восемь дворов с крестьянами Лейб-Гвардии Преображенского полка прапорщика Алексея Михайлова Аргамакова. В одном из этих дворов живет крестьянин Тимофей Разин 58 лет с женой Татьяной 54 лет и сыном Андреем 23 лет.
Здесь необходимо отметить, что деревня «Пели» досталась князю Луке Долгорукому в качестве приданого после его женитьбы на дочери Федосея Скляева – Наталье. Само же название мызы в которой деревня «Пели» в книгах исповедных росписей за разные годы упоминается по-разному и как «Пелия, Пелли, Пекали, Пеколя, Пессоля», и в конце концов как «Пелла». Скорее всего, это происходило по той причине, что пришлое население, не понимая смысла прежнего названия местного топонима «Pallila, Pallita», переиначивало его всякий раз на свой «русский лад», пока оно не приняло свое окончательное звучание как «Пелла».
Среди других местных топонимов появившихся в первой половина 18 века на карте Приневья следует отметить мызу «Святия» находившуюся в районе современного завода «Электрощит» и улицы Заводской. Она принадлежала племяннику известной Анны Монс - генералу Павлу Федоровичу Балк-Полеву. В 1746 году там жил крестьянин Гаврила Васильев со своей семьей. Эта мыза граничила с землей Кирпичных заводов состоящих в ведомстве Полковой канцелярии Лейб-Гвардии Преображенского полка. В настоящее время на этой территории расположился микрорайон в обиходе называемый «Первое Отрадное».
Если вернуться обратно к устью реки Тосна, то на ее левом берегу появилось сравнительно небольшое порядка 10-11 дворов селение «Рыбная слободка». Оно было образовано дворцовыми рыбаками и их домашними, которые занимались ловлей рыбы для придворного ведомства. Сейчас конечно трудно себе представить, но то были времена, когда в Неве еще водились и стерляди и осетры. Архивные источники сообщают, что названия «Рыбная слободка» или как в некоторых случаях «Рыбачья слободка», сохранялись за этим селением свыше ста лет, и только в первой половине 19 века им на смену пришло другое название - деревня «Усть-Тосно». На противоположном правом берегу при «Тосненском Устье» дачи были пожалованы двоюродному брату и сподвижнику Петра I президенту Коммерц-коллегии Александру Львовичу Нарышкину, а следом за ним вверх по берегу Невы другому сподвижнику Петра I будущему адмиралу Ивану Михайловичу Головину. Как и в случае со Скляевым никто из них хозяйственной деятельностью на пожалованных дачах так и не удосужился заняться, ограничившись лишь устройством по одному крестьянскому двору, домочадцы которых по мере возможного следили за порядком и жили своей жизнью.
В 1757 году происходит знаменательное событие и не только местного масштаба. Сенатским указом от 13 июня организуется почтовое сообщение по Архангелогородскому тракту. В связи с этим по «ново проложенной от Невского монастыря Шлиссельбургской дороге» учреждаются почтовые станции и первая из них в деревне «Святка», вторая в «Шлиссельбурге», третья в деревне «Шальдихе». Таким образом, деревня «Святка», оказалась Сенатским указом вписанной в историю почтовых сообщений Российской Империи. Первоначально на каждую станцию, Шлиссельбургскому уезду вменялось в обязанность, поставить по 4 подводы, но почтовое сообщение по Архангелогородскому тракту интенсивно развивалось и уже в расписании почтовых станций за 1784 год сообщается, что «на станции Святка расстоянием от Петербурга 35 верст» содержится 15 лошадей.
Фрагмент Ландкарты Ингерманландии. 1727 г.
В октябре 1761 года сенатор и конференц-министр действительный тайный советник Иван Иванович Неплюев купил у вдовы княгини Натальи Федосеевны Долгоруковой «доставшееся Ей по наследству от отца Ея Федосея Скляева…и «Тосненское ее место в Шлиссельбургском уезде вверх по Неве реке выше реки Тосно, как в данной отцу ее значится с одним крестьянином и ево женой и детьми». На плане части реки Невы, выполненным в 1758 году, это «Тосненское ее место» обозначено литерой «L». Соседями по даче оказались с одной стороны, где деревня Святка, президент коммерц-коллегии Яков Матвеевич Евреинов «К», а с другой стороны камергер и кавалер Алексей Григорьевич Жеребцов «М».
Место это мерою 93 десятины 424 кв. сажень имело название мыза Пелла (Пелли, Пекали) .
После вступление в наследство, сын его, тайный советник и сенатор Николай Иванович Неплюев расширил отцовские владения путем приобретения у соседей окрестных территорий, о чем он лично сообщил в письме на имя архиепископа Новгородского и Санкт-Петербургского Гавриила: «приобрел покупкою в Шлиссельбургской округе немалую дачу с разными угодьями, которые от прежних там владельцев, по небрежению или по недостатку работников, от давних лет нашел запущенным… перевел я из разных моих вотчин несколько семей и устроил к их жилищу четыре деревни - Ивановскую, Покровскую, Рождественскую и Воскресенскую, в коих по последней ревизии мужеских 110 душ, а для себя дом при коем дворовых людей обоего полу без мала сто душ, наименовав мызою Ивановскою».
Вновь образованная мыза Ивановская в состав, которой наряду с другими вошла и мыза Пелла, была обмежевана в 1780 году помощником землемера Дмитриевым. Как вышло на поверку, размер ее угодий почти в 17 раз превышал размер первоначальной мызы Пеллы и составил 1623 десятин 710 кв. сажень.
В 1784 году императрица Екатерина II изъявила желание на невском берегу вблизи порогов построить дворец. Выбор выпал на мызу Ивановскую. В связи с чем наследникам покойного сенатора Неплюева Н.И. (он умер в мае 1784 г.) было сделано предложение, продать мызу Ивановскую. Владельцы предполагали получить продажею от 70.000 до 65.000 рублей, но в результате, как стало известно, уступили, сделав «угодность такой особе, от коей как они, так и все зависят». Указом от 7 ноября 1784 года Кабинету Ея Императорского Величества «по соглашению с женою и наследниками покойного Тайного Советника Неплюева, за купленную у них мызу…» велено было заплатить 60.000 рублей.
Фрагмент плана реки Невы. 1758 г.
Весной 1785 года мыза Ивановская поменяла свое название. Тогда, 31 марта, управляющий Кабинетом Ея Императорского Величества, тайный советник Степан Стрекалов, письменно сообщил Правительствующему Сенату, что «ЕЯ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО высочайше повелеть соизволила купленную у наследников покойного Тайного Советника Неплюева мызу Ивановскую состоящую в Шлиссельбургском уезде именовать ныне мызою Пелла».
Почему новая императорская мыза была названа Пеллой, на этот счет существуют различные версии. Однако при всем уважении к их авторам следует принять во внимание объяснение, данное самой императрицей барону Гримму. В письме от 23 июля 1786 года она сообщала ему: «Это совсем не я дала имя Пелла Пелле. Пелла называ¬лась Пеллой до меня…» Да, это имя было созвучно с названием древней столицы македонских царей. Тем не менее, вновь приобретенная императорская мыза приняла на себя имя одной из вошедших в свое время в ее состав мыз, именовавшейся как «Пелла».
Проект дворца, о котором императрица не без гордости говорила что «все мои загородные резиденции просто бедные хижинки в сравнении с Пеллою», был разработан архитектором Иваном Старовым. Его возведение началось в июле 1785 года. Работы шли полным ходом и к осени 1789 года уже были построены семь главных дворцовых корпусов: центральный корпус с двумя боковыми, примыкающими к его северному фасаду, и четыре кавалерских, примыкающих к его южному фасаду, а также два служебных (кухонных) корпуса и две галереи, на его северном фасаде. На следующий год планировалось начать строительство шестнадцати хозяйственных флигелей, образующих два каре на южном дворцовом фасаде.
Однако по известным причинам именным указом 3 ноября 1789 года статскому советнику Карадыкину было велено дальнейшее производство вверенного ему дворца в Пелле «до удобнейшего времени остановить…». Без малого семь лет дворец, находясь под охраной, ждал своего часа и наконец, дождался. Но кто бы мог подумать, что он окажется таким ужасным.
Внезапно, после постигшего ее апоплексического удара, 6 ноября 1796 года императрица Екатерина II скончалась, и на российский престол взошел ее сын, Павел Петрович. Буквально с первых дней наряду с прочими неотложными делами он приступил к реализации своей долгожданной мечты, родившейся в его сознании еще в детские годы - строительству собственного идеального замка, получившего название Михайловского. Для скорейшего его возведения были мобилизованы все имевшиеся в наличии ресурсы, в числе которых оказался и недостроенный пеллинский дворец . Именным указом от 11 декабря 1796 года «Для поспейшнейшего строения Михайловского замка» император разрешил «употребить из наличных материалов, припасов и инструментов, в Пелле находящихся…уже и те, которые в деле были».
«Лиха беда начало» и спустя почти два десятилетия в Пелле на месте где некогда «воздвигался как Феникс» дворец, появился обезображенный пустырь. Дабы совершенное не стало всем очевидным в срочном порядке, летом 1819 года на этом месте было устроено военное поселение с казармами, конюшнями, складами и прочими службами.
Продолжение следует.
Юрий Егоров
