В рамках цикла историко-краеведческих мероприятий «Непокоренный Ленинград», посвященных 79-й годовщине прорыва блокады Ленинграда (18 января) и 78-й годовщине полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады (27 января), в Кировской центральной библиотеке оформлена выставка «Дневники как свидетельство эпохи». В экспозиции — дневники тех, кто жил в те трагические времена.

 

Берггольц, О. Встреча/Ольга Берггольц. — СПб: Изд-во «Царское село», 2003. — 382 с.

Ольга Берггольц известна своими пламенными выступлениями на радио в осажденном Ленинграде, стихотворным блокадным «Февральским дневником» и, конечно же, крылатой фразой, завершающей эпитафию жертвам блокады на Пискаревском мемориале «Никто не забыт, ничто не забыто». Но мало кто знаком с другим ее дневником, личным, куда Ольга Берггольц записывала все мучившие ее мысли и чувства… Дневник этот она вела тайно и однажды во время штурма города даже закопала. В издании приводятся выдержки из этого документа.

 

Лукницкий, П. Сквозь всю блокаду/Павел Лукницкий. — Лениздат, 1964. — 606 с.

Вниманию читателей представлен однотомник, составленный из отдельных глав фронтового ленинградского дневника писателя, обрисовывающих обстановку в Ленинграде и самые характерные бои, проведенные Ленинградским и Волховскими фронтами. По дневниковым записям читатель может судить о том, как непреклонен был дух ленинградского населения, как трудилось оно, презирая смерть и преодолевая невероятные лишения.

«В дневнике моем они таковы, какими я видел их в те суровые дни. Не утаил я и некоторые недостатки или ошибки этих людей. Их поступки, их чувства и мысли характеризуют эпоху, в которой мужество и героизм проявились столь удивительно, что от меня, очевидца необычайных событий, требуется только одно: говорить правду» — писал автор в предисловии книги.

 

Вишневский, Вс. Дневники военных лет (1943, 1945 гг.)/Всеволод Вишневский. — М.: Советская Россия. — 1979. — 431 с.

«Война пронесется, и от нее останутся лишь легенды, книги, памятник, символы и … могилы. Как и чем жили люди в 1943 году? В меру сил своих я об этом и рассказываю, безвестный потомок мой. Я пишу о том, что вижу…» — В.Вишневский написал эти строки в дневнике 26 декабря 1943 года. В то время он был серьезно болен: сказались два с половиной года войны, блокада. Вишневский очень дорожил своими дневниками, считал их самой дорогой частью своих литературных работ. Начав их 22 июня, он продолжал записи в течение всей войны, до победных дней, до капитуляции Берлина включительно.

 

А.Куртов «Тайна блокадного дневника»//Аргументы и факты. — 2011, №37. — С. 36.

Вторая мировая война унесла жизни около тринадцати миллионов детей. Некоторые из них оставили после себя дневники, страшные свидетельства войны. Маленькую записную книжку Тани Савичевой, в которой всего девять страниц, сегодня знает весь мир. На Нюрнбергском процессе она была одним из

документов, обвинявших фашизм. Для ленинградцев же Таня Савичева и ее родные — это не просто жертвы войны, это живые люди, которые жили на Васильевском острове, ходили по улицам города, учились в школе, где учатся дети и сегодня. Удивительно, но многие думают, что Таня и ее семья умерли в блокадном городе, поскольку девочка сама вывела дрожавшей рукой: «Савичевы умерли. Умерли все». Однако это не так. Таня умерла в 1944 году в Горьковской (ныне Нижегородской) области, куда была эвакуирована вместе с детским домом №48. Девочка похоронена в поселке Шатки. В 1981 году там был установлен памятник. Из родственников Савичевых сейчас под Петербургом живет старшая сестра Тани — Нина Николаевна. Именно на страницах ее записной книжки с алфавитом писала свой дневник обычным цветным карандашом Таня. В 1945 году Нина Николаевна случайно обнаружила старую записную книжку. Затем случай свел ее с Львом Раковым, занимающимся организацией Музея обороны Ленинграда. Он прочитал дневник и уговорил Нину передать его в музей. Этот документ и по сей день никого не оставляет равнодушным.

 

Пожедаева, Л. Война, блокада, Я и другие…/Людмила Пожедаева. — СПб, 2011. — 307 с.

Мила Анина могла погибнуть в страшной бомбежке или быть раздавленной железными гусеницами прорвавшихся немецких танков. Она могла умереть много раз, потому что такого не может вынести даже сильный взрослый человек, но она выжила, чтобы рассказать о той войне, которую вели блокадные дети, большие и маленькие, как могли… и часто без взрослых…

Школьница шестнадцати лет от роду в душевном порыве написала «Мемуары ребенка войны» о том, как в семь лет оказалась в адском хаосе страха и боли, ужасе, голоде и холоде блокады. В «Мемуарах» всё предельно откровенно, как было на самом деле. Людмила писала только для себя, для собственной памяти, не собираясь никого посвящать в свои детские откровения. Ей необходимо было выплеснуть хотя бы на бумагу всю боль и горечь ребенка, оказавшегося в эпицентре событий, и хоть чуть-чуть освободиться от давящей памяти. Стихи, рисунки, рассказы — всё это буквально кричит со страниц книги. Это детская правда о войне конкретной девочки Милы Аниной, месте и положении в ней ребенка.

 

Дорога жизни художника-солдата Симона Гельберга: К 70-летию Победы в Великой Отечественной войне. — СПб: ИПК Вести, 2014. — 125 с.

История любого события — это не только задокументированные факты и даты, но и выраженное в частных оценках, чувствах и переживаниях отношение к нему разных людей. Альбом «Дорога жизни художника-солдата Симона Гельберга» дает такую возможность.

Симон Гельберг, человек сугубо мирной профессии, прослужил на Дороге жизни более двух лет. Его архив долгие годы хранился в семье художника, а после смерти Гельберга был передан в музей-заповедник «Прорыв блокады Ленинграда». В архиве не только сделанные Симоном на Дороге жизни рисунки, служебные документы, рабочие карты, чертежи и схемы, но и семь уникальных дневниковых тетрадей, в которых описывается всё, что происходило с дорогой, автором и его сослуживцами в тот сложный для страны период. На сегодняшний альбом С.Гельберга является единственным опубликованным блокадным дневником, посвященным Дороге жизни. Живая история, изложенная

образованным, эрудированным, эмоциональным, горячо любившим Ленинград человеком, дает нам, ныне живущим, уникальную возможность художественного осмысления блокады.

 

Горшков, Н. Силою света в полсвечи/Николай Горшков. — СПб: Изд-во «Белл», 1993. — 192 с.

Блокадный дневник Н.П. Горшкова, публикуемый на страницах этой книги, был найден в секретных архивах КГБ. Он начинается записью, сделанной 4 сентября 1941 года. В тот день на Ленинград упали первые снаряды, а 8 сентября был взят Шлиссельбург и кольцо блокады замкнулось. Последняя запись датирована 31 января 1944 года, спустя четыре дня после полного освобождения города от блокады. Всего в дневнике 880 записей. Это 880 дней, из которых не пропущен ни один! Даже в самую тяжелую зиму 1941–1942 годов, когда за день от голода, мороза и бомбежек умирало до тысячи человек, Николай Павлович садился вечерами на кухне и писал, старательно занося в дневник множество деталей, штрихов, оттенков действительности. Пунктуальность его записей феноменальна. Он словно понимает, что каждый день блокады — это день, принадлежащий истории. Эти записи характеризует автора, как человека, глубоко преданного Родине. К сожалению, Н.П. Горшков был арестован в декабре 1945 года, и дневник, приобщенный к делу по его просьбе, не помог. Николай Павлович репрессирован и умер в заключении.

 

Далеко не все жители блокадного города имели возможность в суровых условиях войны и блокады вести дневники. Дошедшие до нас свидетельства представляют собой огромную ценность для понимания обстановки, чувств и мыслей защитников Ленинграда и восстановления тех деталей событийного ряда, о которых невозможно узнать из официальных документов. Приглашаем вас на выставку: знакомьтесь, читайте!

 

Обзор подготовила М. Слугина, главный библиограф Кировской центральной библиотеки