Мы продолжаем публикацию серии статей под общим названием «История пеллинского проекта Императрицы Екатерины II», в которых читателя ожидают многочисленные подробности и частные истории, имевшие отношение к трагической судьбе проекта екатерининской эпохи, который, по единодушному мнению отечественных историков архитектуры, не уступал дворцам римских цезарей, и если бы он был реализован, то «вошел в историю зодчества как одно из крупнейших произведений русского классицизма».

АРХИТЕКТУРНЫЕ АМБИЦИИ
Одним из самых значимых публичных увлечений Императрицы Екатерины II, оставившим заметный след в архитектурном облике Санкт-Петербурга и его окрестностей, была ее страсть к строительству. Как-то в одном из писем своему парижскому корреспонденту Гримму она сообщала: «Кстати, знайте, что страсть строить у нас сильнее, чем когда-либо прежде, <...> и чем больше строишь, тем больше хочется строить; это болезнь, такая же как пьянство, или же род привычки». 
Кроме прочего, скорее всего эта страсть питалась в том числе и честолюбивым желанием Императрицы остаться в памяти потомков подобно первому римскому императору Октавиану Августу.
Однажды в письме мадам Иоганне Доротее Бьельке, подруге своей матери,  Екатерина II, рассуждая о залежах «самого красивого разноцветного мрамора», который стали добывать в Финляндии и «беспрестанно использовать в различных постройках», доверительно сообщала: «Август говорил, что он нашел Рим, построенный из кирпича, а оставит его построенным из мрамора, я же скажу, что я нашла Петербург почти деревянным, и оставлю в нем здания, украшенные мрамором». 
Но чтобы эти желания не оставались всего лишь желаниями, необходимы были талантливые исполнители, которые отвечали бы ее специфическим вкусам.  Поэтому Императрица через своих доверенных лиц повсюду в Европе искала и находила талантливых зодчих.

ДВА ДЖАКОМО
Так, в очередной раз, в апреле 1779 года, она обратилась с просьбой к барону Гримму сделать ей одолжение: «написать божественному Рейфенштейну, чтобы он подыскал двух хороших архитекторов итальянской нации и искусных в своей профессии, которых он наймет по контракту на службу Ея Величества Императрицы всея Руси на несколько лет и вышлет их из Рима в Петербург».
Выбор Иоганна Фридриха Рейфенштейна, художественного агента Императрицы в Риме, остановился на двух Джакомо — Кваренги и Тромбара, которые дали согласие приехать в Петербург.

Джакомо Кваренги портрет работы Дж. Полли 1810г. Во время последнего пребывания Кваренги в родном Бергамо местный художник Дж. Полли написал его парадный портрет по заказу города 

Один из них, 35-летний уроженец провинции Бергамо Джакомо Антонио Доменико Кваренги (Гваренги), к этому времени уже был опытный мастер, обладатель длинного перечня архитектурных работ, выполненных как для отечественных, так и для иностранных заказчиков. Об архитектурных работах второго Джакомо — Джакомо Тромбара, в итальянский период его творчества практически ничего не известно.

ПРИЗНАННЫЙ ЗОДЧИЙ ЭПОХИ
1 сентября 1779 года при посредничестве Рейфенштейна Кваренги подписал контракт на службу в качестве архитектора двора Императрицы Екатерины II сроком на три года. По условиям контракта он получал ежегодное жалованье в размере 3000 рублей, а также обеспечивался служебной квартирой и дровами. 

Бюст Джакомо Кваренги в Ново-Манежном сквере ансамбля Манежной площади Санкт-Петербурга.
Работа  скульптора В. Горевого и архитектора В. Попова.

Попрощавшись с родными в Бергамо, Кваренги с супругой в первой половине октября отправились в нелегкий путь. Впереди их ждала незнакомая страна, сулившая заманчивые перспективы. В конце 1779 года путники прибыли в Петербург. Царивший в столице строительный бум сразу бросился Кваренги в глаза. Впечатления оказались настолько велики, что в одном из первых писем из Петербурга, отправленных в Рим своему другу литератору Пьеру Антонио Серасси, он сообщал: «…город огромный, полный громадных зданий, как общественных, так и частных, многие из которых в палладианском вкусе <...> и эта императрица наверняка не преминет сделать его еще большим; изумительны здания, которые она построила и непрерывно строит». 
Первыми работами в России итальянца из Бергамо стали проекты небольших церквей в окрестностях Царского Села, которые строились по поручению императрицы в Кузьмине, Пулкове, Московской Славянке, Федоровском посаде и на Софийском кладбище.  Появилась новая церковь и в Павловске. Она была пристроена к госпиталю, который одновременно Кваренги строил для придворных великого князя Павла Петровича. Убедившись в мастерстве итальянского зодчего, Императрица поручает ему исполнение более масштабных проектов. В Петергофе он начинает строить Английский дворец (1781 г.), затем Эрмитажный театр на Дворцовой набережной (1782 г.), вслед за этим вдоль Зимней канавки пристраивает к Зимнему дворцу корпус Лоджий Рафаэля (1783 г.). Одновременно в Английском парке Петергофа он строит три павильона, а в Царскосельском парке — «Концертную залу» и «Руину-кухню». В Москве при перестройке Екатерининского дворца на Яузе Кваренги поручают заниматься отделкой фасадов и внутренних интерьеров (1782 г.). Тогда же в Петербурге по его проекту выполняется отделка фасада здания коллегии иностранных дел (1782 г.) на Английской набережной. Далее по его проектам начинается строительство зданий Ассигнационного банка на Садовой улице (1783 г.), Академии наук (1783 г.) и Торговой Биржи (1784 г.) на Васильевском острове. 

СТРОИТЕЛЬНЫЙ БУМ
Императрице нравилось, как с каждым годом гармонично росла степень вовлеченности этого итальянского зодчего в царившую повсеместно стихию строительного бума. Он производил на Екатерину II очень хорошее впечатление, о чем не раз она упоминала в своих письмах Гримму: «Здесь у его таланта нет недостатка в практике, потому что мания строительства стремительно распространяется. Кваренги не теряет здесь времени: он работает как лошадь».
В сентябре 1782 года закончился срок действия трехлетнего контракта, заключенного с Кваренги в Риме. И теперь, уже в Петербурге, он, к удовольствию обеих сторон, был возобновлен. По условиям нового контракта вместо квартиры и дров Кваренги получил дополнительно к ежегодному жалованью 600 рублей. 
Кроме проектов для Императрицы, Кваренги берется еще и за исполнение заказов от частных лиц. Разрабатываются проекты галереи в Гатчине для князя Орлова, дворца для генерала Ланского, дворца и конюшни в Украине для генерала Завадовского, загородного дома для брата графа Безбородко и церкви в Украине для погребения его отца, круглой церкви в деревне графа Чернышева, губернаторских домов в Воронеже и Смоленске. Кроме проектов общественных зданий в столице, разрабатываются проекты ярмарочных и других зданий для Курска и Иркутска. Для Полоцка проектируются фасады коллегии и церкви.
Вскоре количество принятых к исполнению заказов становится так велико, что в сентябре 1783 года Кваренги уже сообщает своему римскому приятелю художнику и антиквару Джованни Вольпато: «У меня столь много дел, что я едва нахожу время есть и спать». 
Но, тем не менее, никому не отказывая, он продолжает брать все новые и новые заказы. Общее число выполненных за первые 5 лет пребывания в России проектов оказывается так велико, что оно поражает воображение, а их перечень становится известен благодаря письму Кваренги, отправленному в марте 1785 года своему другу Луиджи Маркези в Бергамо. Примечательно, что, заканчивая это письмо, Кваренги сообщает другу: «Пока я вам пишу эти воспоминания, Ее Величество удостоила меня чести, заказав мне проект очень большого дворца для нее и для всей императорской фамилии для Compagna, недавно купленной в Тосне, и для сего уже сделал два эскиза». 

НА ПУТИ РЕШЕНИЯ ВОЗНИКШЕЙ КОЛЛИЗИИ
Все предыдущие заказы Императрицы поручались к исполнению Кваренги на безальтернативной основе, по крайней мере о каких-либо конкурсных условиях источники хранят молчание. Но в случае с пеллинским загородным дворцом дело обстояло несколько иначе. Будучи архитектором «Двора Ее Императорского Величества», который к этому времени уже сумел заслужить здесь, в России, великолепную профессиональную репутацию, Джакомо Кваренги мог рассчитывать на приоритетное получение этого заказа. 
Однако в решение этого вопроса скорее всего вмешалась некая влиятельная особа, имевшая на этот счет отличное мнение и желавшая, чтобы исполнение этого заказа было доверено другому протежированному этой персоной зодчему.
Чтобы разрешение возникшей коллизии выглядело красиво, Императрице было предложено устроить конкурс на проектирование будущего загородного дворца. По-видимому, не встретив возражения с ее стороны, к участию в конкурсе были приглашены Джакомо Кваренги и главный архитектор «Конторы строения Ее Императорского Величества домов и садов» Иван Старов. Влиятельной же особой, лоббировавшей поручение исполнения этого заказа Ивану Старову, нетрудно было догадаться, мог быть никто иной, как уверенный в победе своего протеже Светлейший князь Потемкин Григорий Александрович.
Долгое время исследователи творчества Кваренги считали, что выполненные им эскизы большого дворца, о которых архитектор сообщал Луиджи Маркези, до настоящего времени не сохранились. Пока, благодаря стараниям доктора архитектуры Пилявского Владимира Ивановича, эти эскизы не были обнаружены на родине итальянского зодчего в Бергамо, где они хранились в собраниях художественной Галереи Академии Каррара.

Владимир Иванович Пилявский (1910—1984) доктор архитектуры, профессор кафедры истории архитектуры Ленинградского инженерно-строительного института, автор многочисленных книг и статей по истории русской архитектуры.

Эта Галерея представляет собой музей частных коллекций и носит имя своего основателя, мецената и коллекционера графа Джакомо Каррара. Среди коллекций рисунков и гравюр, которые, наряду с живописью, скульптурой, бронзой, фарфором, мебелью и нумизматикой, представляют собой собрание этой галереи, имеется и коллекция чертежей и эскизов, выполненных в разное время Джакомо Кваренги. Изучив ее содержимое, Пилявский атрибутировал два эскиза, как эскизы, о которых Кваренги писал к Луиджи Маркези. Один из них — «План расположения строений дворцового ансамбля в Пелле. 1785 г.», а другой — «План репрезентативного дворца в Пелле». 
Существуют еще несколько эскизов, выполненных рукой Кваренги и имеющих отношение к проекту пеллинского дворца. Два из них — «Дворцовый театр в Пелле, разрез и план», были выявлены в музейной коллекции Галереи Венецианской Академии художеств. Еще один — «Проект репрезентативного дворца в Пелле, 1785 г. Вариант фасада», хранится в фондах отдела рисунка Государственного Эрмитажа. Все эти эскизы были представлены на страницах монографии Пилявского В. И. «Джакомо Кваренги. Архитектор. Художник», увидевшей свет в 1981 году.

ПЕЛЛИНСКИЙ ДВОРЕЦ ЗАМЫСЛА КВАРЕНГИ

По мнению Пилявского, изучение этих эскизов Кваренги позволяет раскрыть замысел автора и оценить степень разработки самого проекта.

Проект репрезентативного дворца в Пелле. 1785 г. Вариант фасада (ГЭ). ГЭ - Государственный Эрмитаж (отдел рисунка). В.И.Пилявский «Джакомо Кваренги Архитектор. Художник», Л., Стройиздат, 1981., С.84

Так, генеральный план расположения строений, образующих единый дворцовый комплекс, в соответствии с замыслом автора представляет собой систему двух ассиметрично расположенных ансамблей — собственно дворцового, иначе репрезентативного, и хозяйственного, имеющих общее по периметру сплошное ограждение и связанных между собой крытой галереей. Их расчлененная ассиметричная группировка как бы продиктована топографией местности, поскольку автор монографии исходил из предположения, что Кваренги решил расположить дворцовые строения не вдоль берега Невы, а вдоль ее притока — реки Тосны. Одновременно каждый из этих ансамблей также представляет собой систему корпусов, соединенных крытыми галереями.     
Хозяйственные корпуса — конюшни, каретники, помещения для прислуги и прочее, вместе с соединительными галереями образуют большой прямоугольный хозяйственный двор. Одновременно украшенный четырехколонным портиком фасад главного хозяйственного корпуса обращен в сторону дворцовой части. Предполагается, что отдельно стоящий флигель был предназначен для размещения там кухни.

Дворцовый театр в Пелле. План (ГВАХ). ГВАХ – Галерея Венецианской академии художеств (В.И.Пилявский «Джакомо Кваренги Архитектор. Художник», Л., Стройиздат, 1981., С.85)

Дворцовый, или репрезентативный ансамбль, образуют собственно главное дворцовое здание и соединенный с ним крытым переходом театральный корпус, который совместно с другими корпусами и крытыми переходами образует внутренний дворик неправильной формы.

Дворцовый ансамбль в Пелле. 1785 г. План расположения строений. ГББ и АКБ. ГББ - Городская библиотека имени А. Маи в Бергамо АКБ - Академия Каррара в Бергамос
(В.И.Пилявский «Джакомо Кваренги Архитектор. Художник», Л., Стройиздат, 1981., С.84)

Двухэтажное главное дворцовое здание устроено таким образом, что на нижнем этаже находится парадная, она же танцевальная зала, а на верхнем — вероятно, личные императорские апартаменты.
Театральный корпус по замыслу автора одновременно включает в себя и античный театр, и еще один бальный зал. 

План (АКБ) репрезентативного дворца в Пелле.

АКБ - Академия Каррара в Бергамо

(В.И.Пилявский «Джакомо Кваренги Архитектор. Художник», Л., Стройиздат, 1981., С.84)

Кваренги, польщенный новым императорским поручением, несмотря на чрезмерную загруженность заказами, с энтузиазмом взялся за его исполнение и, достаточно быстро разработав концепцию проекта загородного императорского дворца, представил ее на рассмотрение Екатерины II.

Продолжение следует
Юрий Егоров